– О-го-го! Наверно, тебе не снилось одеться так шикарно! – Затем пошутил:
– А ну-ка, подай соус. Хе-хе! Нет, теперь ты сам будешь заказывать!
Смутясь, Давенант быстро подошел к Галерану.
– Еще ничего не известно, – сказал он как можно тише, чтобы не впутался в разговор Кишлот. – Еще не приехал Старкер.
– Слушай, Тиррей, – ответил Галеран, – иди отсюда и будь дома завтра утром. Мы проведем целый день на лодке. Я не играл вчера, не получил денег. Хочешь взять свой золотой?
– О нет, ведь я сказал.
– Хорошо.
Давенант хотел выйти, но рыжий слуга ткнул его слегка в бок, спросив:
– Сколько платил? Материя знаменитая.
– Это не я покупал.
– Как. – не ты?
– Верно, не я.
– Может быть, твой камердинер?
– Не болтайте глупостей, Дик, – вступился Галеран, – лучше принесите мне табаку.
Он дал рыжему парню мелочь, а Давенант, крикнув Кишлоту: «До свидания!» – вышел. Уже он повернул за угол, как Дик окликнул его и загородил дорогу.
– Вот я тебя проучу, – сказал Дик, сбрасывая куртку и швыряя ее на тумбу.
– Стань-ка как следует.
– Что? Драться? – удивился Давенант, не совсем понимая гнев Дика. Но скоро он понял причину истерики.
– Ты даже не знаешь меня, – сказал он миролюбиво.
– Не разговаривай! Зазнался, дрянь этакая. Дик засучил рукава, но Давенант вынул из жилетного кармана серебряную монету и, улыбаясь, протянул ее взбешенному врагу.
– Возьми себе, – сказал он, – деньги тебе нужны.
– Что-о-о! – заревел парень. С презрением схватил он монету и потряс ею перед лицом Давенанта. – Этим ты думаешь отделаться?
– Вот еще, – сказал Давенант, протягивая вторую монету.
– Что же? Струсил, что ли?
– Думай как хочешь. Берешь?
– Давай сюда! – Дик вырвал деньги из его пальцев и сунул в карман. – У, сволочь!
Он схватил куртку и побежал покупать табак, а Давенант, задумавшись, направился домой, где его ждал обед В тот день ничего особенного больше не произошло. Давенант читал, посетил кинематограф и спал хорошо.
В воскресенье, рано утром, пришел Галеран. Они ездили на лодке под парусом до мыса Бай, взяв с собой вина, провизии; разложили костер, варили кофе и несколько раз купались.
Как ни прекрасна была эта прогулка, впечатления волн, ветра и отдаленного берега нарушили, казалось Давенанту, внутреннюю его связь с домом Футроза, уменьшили и затушевали ее. Едва расставшись, при возвращении, с Галераном, он был рад снова очутиться в городе. Уже было четыре часа, когда, еще не побывав дома, расхаживая из улицы в улицу, Давенант, втайне ожидая этого, встретился с Роэной и Элли при выходе их из магазина. Он смутился как своего старого костюма, в котором он ездил к мысу Бай, так и от горячо ожидаемой неожиданности. Девушек сопровождала Урания. Давенант хотел незаметно пройти в толпе, за спиной гувернантки, но Рой увидела его и сделала ему рукой знак. Сильно взволновавшись, Давенант подошел, отвесив гувернантке такой почтительный поклон, что она, смягчившись, перестала рассматривать его в упор, как афишу. Сияющие нарядные девушки тотчас атаковали Давенанта. Набравшись смелости, он сообщил им, что всего полчаса как вернулся с прогулки по морю.
– Со мной был Галеран, – прибавил он. – Мы прыгали в воду с отвесной скалы, не очень высоко… Там замечательные гигантские водоросли.
– Вы хорошо плаваете? – спросила Элли. – Я еще не умею.
– У меня хорошие дыхание и сердце, я могу далеко плыть, – сказал Давенант.
– Садитесь, мы вас подвезем, – предложила Рой. – Вам куда?
Давенант очень хотел сесть с ними в экипаж и потому отказался.
Усевшись и наклоняясь из экипажа, Рой сказала:
– Давенант, мы вас ждем!
– Я лучше пройдусь, – ответил он и поправился, – я сяду в трамвай.
– Где вы сейчас находитесь? – крикнула, смеясь, Элли.
Не поняв шутки, он сказал:
– Там же, все в той же комнате.
– Сомневаюсь! – заявила Рой.
– Сомневаюсь! – воскликнула Элли.
Даже на лице Урании зазмеилось подобие улыбки. Давенант сконфузился и стал махать шляпой, пока экипаж не скрылся, унося прочь эти подобия альпийских фиалок, похищенные у шумной толпы. То были не совсем те Элли и Рой, какими узнал он их в чудесной желто-красной гостиной. Те же, но не такие. Там они были из того мира, где все неясно и важно.
Взрослый человек всегда найдет, как сократить время и сдержать нетерпение, но, если даже он плохо владеет собой, его представление о времени реально. Не то было с Тирреем. Дожидаясь половины восьмого вечера, Давенант переживал утомительное физическое напряжение. Задолго до выхода из дома, надев серый костюм, он сел у окна, рассматривая прохожих. Просидев три минуты, схватил книгу, но читать оказался не в состоянии. Не стерпев могущества часовых стрелок, хладнокровно сопротивляющихся его вздохам, взглядам, покусыванию губ, метаниям из угла в угол, Давенант надел шляпу и отправился на улицу без четверти семь. Вдруг бой городских часов указал, что часы Губерман отстали на пятнадцать минут. «Вот это хорошо», – сказал Давенант вслух, обратив на себя внимание прохожих. Ни в какую сторону, как только к Якорной улице, он идти не мог, но решил идти очень тихо, чтобы явиться в десять минут девятого. Однако расстояние было не так велико, а его нетерпение – огромно, и, как следовало ожидать, Давенант оказался вблизи дома Футроза за полчаса до восьми. Опасаясь явиться первым, он удовольствовался тем, что стал смотреть на дом издали и простоял, не сходя с места, тридцать минут, осведомляясь у каждого прохожего: